На Руси в этот день было принято угождать Полевому — невидимому духу, хозяину поля (по аналогии с Домовым). У последней полосы жатвы для него оставляли горшок каши, а на самой полосе — пучок ржи. Такой обряд считался залогом хорошего урожая на следующий год.
К этому времени «макушка лета» клонилась к спаду, погода становилась переменчивой. Часто на поля налетали ветры с вихрями и дожди с грозами — поэтому урожай нужно было сторожить, выходить дозором (отсюда второе название дня — Дозоры). Крестьяне думали, что в вихрях летает нечистая сила, а то и сам дьявол; если во время грозы в такой вихрь попадает молния — нечисть оборачивается домашним животным, птицей, а иногда и ребенком. Чтобы не принять беса за невинное создание и не дать ему напакостить, люди внимательно наблюдали за полями, особенно в непогоду.
Грозы на Руси боялись и потому, что от молний часто гибли люди — как от самих ударов, так и от пожаров. Впрочем, со временем научились различать: в одни деревья молнии ударяют чаще, чем в другие. Больше всего «небесный огонь» притягивают дубы, ели, сосны и березы — то есть те деревья, корни которых уходят глубоко в землю и которые из-за этого становятся своего рода природными антеннами. А вот в тополь и орешник молния попадает крайне редко. Люди это знали и считали самым надежным убежищем от грозы невысокий кустарник.
От грозы и от вихрей спасались и заговорами. «Ветры и вихри налетные, наносные, набродные, незаведомые, полдневные, лесовые, болотные, луговые, пошлю я вас во чисты поля, во сини моря, во гнилы болота. Не я вас высылаю, высылает вас Матушка Пресвятая Богородица», — так звучал один из них.
После обильных гроз и дождей начинали расти грибы, поэтому детей, не занятых в полевых работах, отправляли в лес. Взрослым же, как правило, было не до этого — хватало дел с уборкой урожая и сенокосом.
Жизнь Енота
